Отправлено: 07.06.18 18:54. Заголовок: Žitný ostrov

Когда читаешь работы историков, посвящённые возникновению русского государства, возникает вполне логичный вопрос: почему за триста лет они так и не смогли прийти к единому мнению, и продолжают спорить, пытаясь опровергнуть аргументы оппонентов? Основная причина заключается в скудости наших знаний о событиях IX века, однако стоит расширить область поисков, как обнаруживаются факты, которые дают надежду на завершение изрядно затянувшегося спора.
Предметом этого исследования является территория под названием Žitný ostrov, расположенная на западе нынешней Словакии. Как будет показано, этот остров имеет непосредственное отношние к происхождению народа «рус» (рос), который упоминается во франкских, византийских и арабских источниках IX-X веков.
Для начала проанализируем текст «Бертинских анналов», посвященный событиям 839 года в Ингельхайме, резиденции короля франков Людовика Благочестивого, носившего титул императора [1, s. 19]:

«Прибыли также греческие послы, отправленные императором Феофилом <…> Он также послал с ними неких [людей], которые говорили, что их, то есть их народ, называют рос [gens Rhos], что их король, по имени хакан [chacanus], послал их к нему [Феофилу], как они заявляли, дружбы ради». Далее источник сообщает о том, что Феофил просил короля франков разрешить росам «безопасно возвратиться через его империю, потому что путь, по которому прибыли в Константинополь, они проделали среди варварских племен, ужаснейших, отличавшихся безмерной дикостью».

Здесь сразу же возникает множество вопросов. Откуда прибыли послы хакана росов? Что это за народ? Почему его правитель носит титул «хакан» (каган), типичный для восточных народов? Если был каган, то должен быть и каганат – но где же он располагался? Историки предложили несколько версий местоположения каганата: Приладожье, Поднепровье, территория к западу от Дона и Приазовье. Однако убедительных аргументов в пользу какой-либо из этих версий так и не нашлось. Что же касается происхождения народа «рос», то на этот вопрос вроде бы есть прямой ответ в тексте «Бертинских анналов»:

«Расследуя более тщательно причину их прибытия, император [Людовик Благочестивый] узнал, что они из народа свеонов [предки шведов], и решил, что они являются скорее разведчиками в той стране и в нашей, чем просителями дружбы».

Но можно ли доверять этому признанию?
Вызывает недоумение то, что Людовик заподозрил во враждебных намерениях свеонов, с которыми у франков установились дружественные отношения. Об этом написал Римберт в «Житии святого Ансгария» [2, с. 32]:

«Случилось, что в это время [829-830 гг.] к вышеупомянутому императору Людовику прибыли посланники свеонов. Между другими поручениями, которые входили в их посольство, они также довели до сведения милостивого цезаря, что среди их народа есть много желающих принять христианскую веру».

Следует обратить внимание и на такие слова в тексте «Бертинских анналов»: «они являются скорее разведчиками в той стране [т.е. в Византии] и в нашей». Однако ни одному здравомыслящему человеку в королевстве франков, включая императора, не могла прийти в голову лишенная всяких оснований мысль, будто свеоны отправились на разведку из Скандинавии в Константинополь через земли Восточной Европы, за три с лишним тысячи километров, через территорию, населенную варварскими племенами. Франки знали, что свеоны, как и прочие норманны, были отличными мореходами и наверняка предпочли бы добираться до столицы Византии морским путем, обогнув западное побережье Европы и войдя через Гибралтар в Средиземное море. Если же свеоны прибыли в Константинополь в поисках дружбы или защиты от врагов, то разумнее было обратиться к франкам, с которыми у свеонов сложились вполне приемлемые взаимоотношения.
Итак, все сводится к тому, что император Людовик и его дознаватели ошиблись, и послы росов вовсе не были свеонами, но, судя по всему, разговаривали на том же языке. Тут самое время сопоставить две даты. Известно, что в начале IX века прекратил свое существование Аварский каганат, а послы «хакана росов» прибыли в Константинополь в 838-839 году, причем наверняка неизвестный нам «русский каганат» возник несколькими годами ранее. Для того, чтобы разобраться в этой ситуации, напомним то, что известно об истории Аварского каганата.
Принято считать, что это государство было образовано в 562 году. Авары, в союзе с лангобардами, уничтожили королевство гепидов и закрепились на Среднем Дунае, подчинив себе местное, в частности, славянское население. В период своего расцвета Аварский каганат занимал территории современных Венгрии и Австрии, часть Швейцарии, Словакии, Хорватии, Румынии, Сербии и Македонии. События конца VI и начала VII века описаны в «Истории» византийского писателя Феофилакта Симокатты [3, с. 13]. Вот отрывок из рассказа об одном из столкновений авар с греками:

«Они натравили племя славян, которое разорило большую часть ромейской земли и, будто перелетев [по воздуху], лавиной подступило к так называемым Длинным стенам, на глазах [горожан] уничтожая все».

А вот что написано в «Хронике» Фредегара, франкского летописца VII века [4, с. 212]:

«На 40-м году правления Хлотаря [Лотарь – король франков] некий человек по имени Само, франк родом из Санса, вместе с другими купцами отправился к тем славянам, которые известны как венды. Славяне уже подняли восстание против авар, называемых также гуннами, и против их правителя-кагана. <…> Признав его [Само] заслуги, венды сделали Само своим королем, и он правил ими 35 лет».

Из этих текстов следует, что славяне (венды) составляли основу аварского войска, но, вместе с тем, пытались избавиться от этой зависимости, о чем свидетельствует появление государства Само. Что касается национальности короля вендов, то анонимный автор хроники «Об обращении баваров и хорутан» [5, с. 7], написанной в 870-х годах, утверждает, что Само был славянином:

«Во времена славного короля франков Дагоберта славянин некий, именем Само, проживавший у хорутан, был вождем этого племени».

В приведенных отрывках важно отметить, что еще в VII веке славяне отстаивали право на создание собственного государства в борьбе и с аварами, и с франками. В IX веке вскоре после распада Аварского каганата на его бывшей территории появилось несколько государств. В бассейне реки Морава (на востоке нынешней Чехии и на северо-западе Словакии) было создано славянское княжество Моравия со столицей в городе Велеград – в начале IX века оно находилось в вассальной зависимости от государства франков. «Анналы королевства франков» сообщают, что в 822 году моравские вельможи участвовали во Франкфуртском сейме [6, с. 159]:

«На этом собрании он [император франков] выслушал направленные к нему с подарками посольства [от] всех восточных славян, то есть ободритов, сорабов [сорбов], вильцев, богемов, моравов, преденецентов и авар, находящихся в Паннонии».

В те же годы по соседству с Моравией, в Западной Словакии, возникло Нитранское княжество Прибины со столицей в городе Нитра. Надо заметить, что единственным источником информации о Прибине служит все та же хроника «Об обращении баваров и хорутан», однако она содержит очень мало информации о событиях в этом регионе. Известно лишь то, что в результате борьбы моравского князя Моймира I и Прибины в середине 830-х годов Нитранское княжество было присоединено к владениям Моймира I, а Прибина изгнан из Нитры. Но через несколько лет в обмен на лояльность Прибина получил от Людовика II Немецкого часть территории Карантании близ озера Балатон, где возникло Блатенское княжество со столицей в городе Блатноград.
Анализируя обстановку в этом регионе, следует обратить внимание на совпадение по времени нескольких событий. Сначала против франков восстают славяне Нижней Паннонии, долины реки Сава и части Карантании. Затем не менее важные события происходят в Моравии и в Нитре, и в это же самое время в Константинополь прибывают послы «хакана росов». Не исключено, что между этой миссией и событиями в Паннонии есть некая связь. Такое предположение вполне логично, если каганат «росов» располагался не на севере или на северо-востоке, а на северо-западе от Константинополя – это обширная территория в среднем течении Дуная, где после распада Аварского каганата проживали не только славянские племена, но и потомки народов, пришедших в III-V веках с запада.
Тут самое время обратиться к тексту грамоты короля Людовика Немецкого, выданной Альтайхскому монастырю примерно в 862-863 году. В этом документе официально подтверждаются права восточно-баварского монастыря в Нижнем Альтайхе (Nieder-Altaich) на земельные приобретения в Паннонии, сделанные им во времена Карла Великого [7, с. 52]:

«Имению названного монастыря принадлежала некая местность под названием Скалькобах [Scalcobah], а эта речка протекает на запад до Дагодеосмархи [Dagodeosmarcha] оттуда на восток до Русарамархи [Ruzaramarcha]».

Единственная речка, которая соответствует описанию Scalcobah, это Штайр (Steyr) – сначала она течёт на запад, потом на север, огибая Энский лес, поворачивает на восток и впадает в Энс у города Штайр. Эта речка течёт через узкие каньоны, на ней есть небольшие водопады, поэтому можно предположить, что её название переводилось как «шумная речка» – в современном немецком языке bach означаает «речка» (ручей), а schall переводится как «звук».
В книге «Древняя Русь на международных путях» Назаренко утверждает, что название Ruzaramarcha обязано своим происхождением древнеосточнонемецкому слову Rûzâra, означавшему «Русь» [8, с. 18]. Иными словами, популярные в средневековых текстах Южной Германии термины Ruzi, Ruzzi, Rusci, Ruszi, Ruizi, Ruzeni однозначно связаны со словом «русы» (русь). Но так ли это? Чтобы ответить на вопрос, обратимся к истории этих мест.
Как известно из античных источников, в I веке Паннония стала римской провинцией, а с VI до начала IX века входила в состав Аварского каганата. Еще в V веке эта территория стала местом столкновений римских войск с племенами варваров, а затем на Среднем Дунае поселились руги. Кто же такие эти руги? Корнелий Тацит в трактате «Германия» локализовал местоположение племени ругиев в I веке на побережье Балтики, к востоку от Ютландского полуострова, что позволяет отнести их к северогерманским племенам. О судьбе прибалтийских ругов рассказал Иордан в трактате «О происхождении и деяниях гетов» [9], но основным источником сведений о жизни ругов на Дунае в V веке стало «Житие святого Северина» [10]. Известно, что под давлением готов руги мигрировали с южного побережья Балтийского моря на восток, в Паннонию. В Среднем Подунавье руги создали собственное государство, но были вовлечены в борьбу между римлянами и остготами. Принято считать, что, потерпев поражение, руги покинули эти земли, а их территорию (Rugorum patria), заняли лангобарды – об этом сообщает Павел Диакон в «Истории лангобардов» [11]. Такие же сведения содержатся в труде «Происхождение народа лангобардов» [12] неизвестного автора первой половины VII века, где упоминается страна Ругиланд (Rugilanda).
Итак, на основе анализа средневековых источников можно сделать вывод, что племя ругов какое-то время обитало на территории нынешних Австрии и Словакии, а во второй половине VI века словно бы растворилось в пространстве, слившись с другими племенами. Однако в IX веке руги возникли из небытия – вот что написано в Раффельштеттенском таможенном уставе, датированном примерно 905 годом [7, с. 65]:

«Славяне же, отправляющиеся для торговли от ругов (de Rugis) или от богемов (de Boemanis), если расположатся для торговли в каком-либо месте на берегу Дуная (Danubius) или в каком-либо месте у реки Родль (in Rotalariis) или в Ридмархе (in Reodariis) с каждого вьюка (sogma) воска [вносят] две меры (massiola) стоимостью и один скот (scoti) каждая…»

Назаренко предположил, что франки ошибочно называли этнонимом Rugis купцов, пришедших в Придунавье из Киевской Руси, по какой-то причине используя вместо Ruzi слово Rugi. Однако эта «ошибка» повторяется еще много раз.
В книге «Древняя Русь на международных путях» Назаренко исследовал случаи использовании в Европе X века термина Rugi, полагая, что он применялся для обозначения руси. В частности, руги упомянуты в рассказе о миссии магдебургского архиепископа Адальберта на Русь в 961-962 гг. [7, с. 101]:

«Посланцы Елены, королевы ругов [reginae Rugorum], крестившейся в Константинополе, прибыли к королю прося (неискренне, как позднее выяснилось) дать для этого народа епископа и проповедников».

Здесь следует пояснить, что Ольга, вдова умершего в 945 году князя Игоря, приняла крещение под именем Елена.
Понятно, что использование термина Rugis по отношению к руси должно быть обосновано. Можно предположить, что для франков эти понятия были идентичны. Однако, касаясь возможности трансформации Rugi в Rusi («руги» в «русь»), Назаренко как опытный лингвист утверждает, что это невозможно. Хотя в целом, по его мнению, «вопрос по-прежнему остается открытым» [8, с. 49].
Что же получается? И в начале X века, и в XI-XII веках франки пребывают в заблуждении, именуя русь ругами, но еще в IX веке некое поселение называют Ruzaramarcha, словно бы исходя из того, что слово «русь» на языке франков звучит как «Ruzi». Увы, одно с другим никак не сочетается. Назаренко полагает, что во всем виноват архиепископ Адальберт, после посещения Руси ошибочно назвавший русь ругами, однако лингвист не поясняет, каким образом в сознании священника слово «русь» могло превратиться в «руги». К тому же, термин «руги» упоминался в Раффельштеттенском таможенном уставе еще в 905 году, до посещения священником Руси. Напрашивается вывод, что франки обладали гораздо более обширной информацией, нежели современные российские лингвисты и историки, и потому у них были достаточно серьезные основания, чтобы называть ругами жителей Руси. Попробуем разобраться в причинах этих разночтений.
Начнем с того, что в словаре Old Icelandic [13] есть слово rúgr, означающее «рожь». В 2004 году группа немецких историков и археологов опубликовала объемистый труд [14, p.452], где наряду с прочим высказано предположение, что термин rugi «является производным от древнескандинавского термина rugr и, таким образом, переводится как "едоки ржи" или "фермеры ржи"». Никаких доказательств реальной связи этнонима «руги» и слова «рожь» учёные так и не нашли, поэтому их догадку нельзя назвать версией. Возможно, исследование текста Раффельштеттенского устава даст новую информацию.
Снова сошлемся на Назаренко, который по результатам анализа этго устава сделал следующий вывод [8, с. 87]:

«Его составители недвусмысленно трактовали "ругов" не как туземных славян, а как иностранцев, приравнивая их в правовом отношении к чехам ("богемам"), таможенные сборы с которых особенно подробно регламентированы».

Здесь важно то, что руги рассматриваются здесь как иностранцы по отношению к жителям восточной части королевства франков.
Рассмотрим карту этой местности. Здесь расположен Žitný ostrov – с севера и с востока его омывает Малый Дунай, который ответвляется от Дуная в районе Братиславы, и река Ваг, в которую впадает Малый Дунай. С запада и с юга границы острова образованы Дунаем, который соединяется с рекой Ваг у города Комарно. Длина этого острова составляет 84 км, а ширина – от 15 до 30 км. На нем расположены города Вельки Медер, Дунайска Стреда, Коларово, Комарно, Шаморин и юго-восточная часть Братиславы – Вракуня и Подунайские Бискупицы. Чем же интересно это место? Žitný ostrov переводится со словацкого языка как «Ржаной остров», или «Остров ржи» [15], однако известно, что здесь не выращивали рожь до конца XIX века, когда были осушены болота. Вообще говоря, наличие в названии острова слова «рожь» ни о чем не говорит, но что если в IX веке он назывался «Остров ругов», то есть «остров едоков ржи»?
Следует обратить внимание и на небольшую речушку, которая впадает в Дунай в полутора километрах к западу от устья реки Моравы и в десяти километрах от Братиславы. Это Russbach – название переводится как «Русский ручей».
Но дальше – новая находка! В Братиславе есть район Ružinov (Ружинов), через который проходит дорога к мосту через Дунай, а там уже рукой подать до Австрии. Рядом с этим районом расположен микрорайон Starý Ružinov (Старый Ружинов), построенный на том месте, где в давние времена находилась деревня с тем же названием. Местные краеведы полагают, что термин Ružinov происходит от Розового острова, однако слово «розовый» на словацкий язык переводится как ružov, а вовсе не ružinov, причем в словацко-русском словаре слова ružinov нет. Скорее всего, есть какая-то связь между древними ругами и топонимом Ružinov, производным от слова ružin. В пользу этого предположения свидетельствуют случаи использования в славянских языках суффикса -ин: славянин, древлянин, болгарин, русин.
Теперь попробуем объяснить появление терминов Ruzaramarcha и Ružinov. Эта задача усложняется тем, что неизвестно, как славяне называли ругов и как руги называли себя – ни те, ни другие в первой половине IX века не имели письменности. Все, что есть в нашем распоряжении, – это древнескандинавское rúgr, означающее «рожь», латино-германское Rugi (Rugii) и славянское Žitný ostrov, т.е. «Остров ржи». Взяв за основу rúgr и Rugi, попытаемся найти древнескандинавский аналог словосочетания Žitný ostrov. В словаре Old Icelandic [13] приведены названия нескольких островов: острова Барра – это Barreyjar, Оркнейские острова – это Orkneyjar. Здесь ey переводится как «остров», а суффикс -jar (или -ar) служит для обозначения множественного числа. Тогда «Остров ржи» на этом языке читается как Rugey, что по звучанию аналогично латино-германскому Rugi (Rugii). Так что любое из этих слов можно использовать при дальнейших рассуждениях.
Лингвисты утверждают, что на протяжении нескольких веков в праславянских языках происходил многоступенчатый процесс под названием палатализация. В результате смягчения согласных перед гласными первого ряда (i, e, y и др.) славяне стали произносить gey как zi [зи] или dzi [дзи]. Таким образом, Rugey в языке славян должно было превратиться в Ruzi (или в Rudzi). Однако это предположение наталкивается на непреодолимое препятствие [8, с. 47]: «Корневой -u- в германском был, как известно, этимологически кратким, следовательно, при заимствовании в славянский этот этноним [Rug(i)i] должен был бы дать не *Ru(d)zi > *Ryzi, а *Rъzi». Эти аргументы Назаренко использовал для того, чтобы опровергнуть версию немецких историков Конрада Шиффманна и Людвига Шмидта о возможности превращения Rugi в Ruzi. Возможно, Назаренко прав, если подобное превращение происходило в чисто славянской среде, хотя, насколько можно судить, среди лингвистов нет единого мнения об этих превращениях. Но если Žitný ostrov стал территорией совместного проживания славян и ругов с VI по IX век, это привело к появлению здесь нового народа, язык которого содержал элементы и древнескандинавского, и славянского языков. А в этом случае известные лингвистам правила изменения гласных и согласных наверняка работают иначе.
Но как называли себя жители этого «острова», которые уже не были ни славянами, ни ругами? Если исходить из Rugey, превратившегося в Ruzi, таким термином должно было стать Ruz, поскольку Ruzi воспринималось как название острова. Вполне логично, что это Ruz стало причиной появления топонима Ruzaramarcha в языке франков. Заметим, что в Ruzar суффикс прилагательного -ar мог быть заимствован из латинского языка, который оказал значительное влияние на диалекты южных земель королевства франков. Тогда топоним Ruzaramarcha можно составить из двух слов: Ruzar (рузский, ругский) и marcha (поселение). Со временем Ruz в результате оглушения согласной в конце слова превратилось в Rus. Вот так, в результате «кровосмешения» ругов и славян, возник новый народ, который стал называть себя Rus – народ Рус. А для обозначения одного человека из этого народа возникло слово «русин» (производное от ružin), где использован обычный для славянских языков суффикс -ин.
Пришло время исследовать происхождение топонима Ružinov. Прежде всего, следует иметь в виду, что выше мы ограничились превращением gey в zi [зи], поскольку речь шла о территории, где смешались древнескандинавский и древнеславянский языки. Если в первом, ставшем основой для германских языков, не существовало звука [ж], то в славянских языках ситуация иная – примером является превращение индоевропейского gwiwos в русское слово «жизнь» (život в словацком и чешском языках, życie в польском языке). Тогда как могли жители территорий, близких к «Острову ржи», называть это место? Для этих славян Rugey превратилось в Ruži (Ружи), так что вполне логично, если суффикс -in использовался для того, чтобы появилось словосочетание Ružinov ostrov, что по своему смыслу могло означать «Остров русинов». Однако есть ли реальная связь между этнонимом «русин» и топонимом Ružinov?
Как известно, русинами и теперь называют часть жителей Паннонии, Воеводины и Львовской области. Встречается этот термин и в тексте «Повести временных лет» (ПВЛ) [16] – отсюда следует, что он возник не позднее XI века. В этой летописи приведен текст договора между Русью и Византией, где есть такие слова:

«Аще полоняникъ обою страну держим есть или от руси, или от грѣкъ, проданъ въ ину страну, оже обрящеться или русинъ или грѣчинъ, да искупять и възвратять искупленое лице въ свою страну, и възмуть цѣну его купящии, или мниться въ куплю над нь челядиная цѣна».

Очевидно, что в одном случае этнонимы употребляются во множественном числе: «или от руси, или от грѣкъ». А в другом – в единственном числе: «или русинъ или грѣчинъ». Здесь полная аналогия с терминами Rus (народ) и Rusin, сконструированными выше. Так что же произошло с этими русинами, обитавшими в Паннонии?
Прежде всего, условимся, что в дальнейшем будем называть их русами, иначе возникнут трудности в интерпретации сведений из средневековых источников – греки и арабы не знали термина «русин». Можно предложить такую версию развития событий в IX веке. На территории «Острова русов» в 820-830-х годах существовало некое объединение славян и ругов, назвавших свой народ именем «Рус». Глава этого объединения взял титул «каган» по примеру главы Аварского каганата – этому каганату принадлежали земли Паннонии, но в начале IX века он прекратил свое существование. Такая преемственность вполне логична, поскольку столь известный титул мог произвести впечатление на правителей других государств. Однако к середине 830-х годов ситуация в этом регионе обострилась – моравский князь Моймир захватил Нитру, расположенную всего в 20 км восточнее «Острова русов», что ставило под угрозу независимое существование этой территории.
Тогда-то каган и послал своих людей просить помощи у византийского императора. Послы представились как представители «народа Рос», но это слово могло быть на слух воспринято греками и как рус, и как рос, отсюда возникло Ρουσιος (русиос) и ῾Ρῶς (рос). Почему же появилось такое разночтение? Причина в том, что греки были осведомлены о существовании моравов и других придунайских племен, но не имели никакого представления о населении небольшого «Острова русов», расположенного где-то далеко, вблизи границы королевства франков. Грекам было известно только то, что послы пришли с севера – они, несмотря на угрозу нападения со стороны моравов и болгар, наверняка приплыли по Дунаю, а устье этой реки находится в 500 км к северу от Константинополя, так что здесь нет противоречия.
Вполне логично, что император Феофил отказал просителям – придунайские земли к востоку от тогдашней Баварии находились в сфере интересов франков, а греки не хотели с ними враждовать, им хватало проблем с болгарами и с арабами. Тогда послам кагана русов пришлось пойти на поклон к королю франков. Надежды на благосклонность Людовика было мало, да и не хотелось кагану становится его вассалом, следуя примеру князя Прибины, однако других вариантов не было. Поскольку обратный путь по Дунаю был сопряжен с угрозой нападения моравов и болгар, пришлось этим послам дожидаться оказии и отправляться к франкам вместе с послами императора Византии. Скорее всего, они направились по морю в Адриатику, а далее продолжили путь по суше.
Но почему Людовик Благочестивый так неприветливо встретил послов кагана русов? «Остров русов» находился рядом с землями королевства франков, поэтому Людовик должен был знать о существовании такого народа. Однако он был разгневан тем обстоятельством, что каган решил обратиться за помощью сначала к Феофилу, а уж потом к нему. Этим и могло быть вызвано нелепое обвинение послов в том, что они являются свеонами и прибыли для того, чтобы провести разведку. Как бы то ни было, судьба послов так и осталась неизвестна, но ясно, что франки не оказали помощи этому народу. Как же развивались события в дальнейшем?
С запада и с юга от «Острова русов» – территория королевства франков и его вассала Прибины, а с востока и с севера приближаются войска князя Моймира, мечтающего о создании Великой Моравии. Единственный вариант для русов – идти на север до Карпат и двигаться дальше на восток в поисках земли, где они могли бы строить жизнь по собственному усмотрению. Вполне возможно, что Моймир не препятствовал переселению этого воинственного и враждебного ему народа – Великой Моравии нужны были только новые территории и контроль за передвижением по Дунаю торговых судов.
Покинув берега Дуная, русы искали другую большую реку, около которой получили бы возможность начать новую жизнь. Днестр был мелководен, а его берега местами заболочены, поэтому русы продолжили путь и остановились только у Днепра. Не исключено, что во главе русов были Аскольд и Дир, упомянутые в ПВЛ как киевские князья. Они сумели объединить под своей властью местные племена, ну а затем настал 860 год, когда русы напали на Константинополь. Одна из возможных причин нападения состоит в том, что русы затаили злобу на греков с тех пор, как император Византии отказал в помощи и вынудил обратиться к франкам.

 Отправлено: 07.06.18 18:54. Заголовок: Теперь попробуем про..

Теперь попробуем проверить обоснованность гипотезы, сопоставив сделанные предположения с сообщениями арабских географов об «острове русов» и о «трех городах русов». При этом следует иметь в виду, что ни один из авторов этих текстов не побывал на «острове русов» – наверняка они слышали о нем от арабских купцов, что посещали Волжскую Булгарию или Хазарию, а те в свою очередь знали об острове со слов русов. Причем эта информация относилась к прежним временам, к началу IX века – ведь речь шла только о прародине русов. Ну а к середине X века русы жили не только в Поднепровье, но занимали более обширную территорию, которую никак нельзя сравнить с каким-то островом шириной не более 100 км.
Вот отрывок из «Книги драгоценных сокровищ» Ибн Русте, написанный в первой половине X века [17, с. 267]:

«Что касается до Русии, то находится она на острове, окруженном озером. Остров этот, на котором живут они (Русы), занимает пространство трех дней пути: покрыт он лесами и болотами; нездоров и сыр до того, что стоит наступить ногою на землю, и она уже трясется по причине обилия в ней воды. Они имеют царя, который зовется хакан-Рус».

Здесь сказано об острове, хотя на самом деле в арабском тексте использован термин «джазира», который, по мнению арабистов, может означать и остров, и полуостров, и междуречье. Упоминание в тексте озера, по-видимому, свидетельствует о том, что эта территория окружена водой – возможно, в IX веке Дунай и Малый Дунай были более полноводными, чем сейчас. Так что междуречье Дуная, Малого Дуная и Вага вполне соответствует тексту Ибн Русте.
Действительно, Žitný ostrov, поперечный размер которого не превышает 85 км, можно пройти за три дня пути, а наличие в прошлом болот на этом острове подтверждается геологами [18]. По их словам, в доисторические времена, в нижнем миоцене, Дунай был гораздо короче и впадал в Паннонское море (озеро) недалеко от нынешней Вены и Братиславы. В дельте тогдашнего Дуная отложения песка и гравия образовали остров, прорезанный большим количеством мелких рукавов реки. В результате возникло множество болот, часть которых сохранилась до сих пор в центре острова, в районе Дунайска Стреда. Как утверждают словацкие историки, заболоченность острова спасла население от многих неприятностей – завоеватели обходили стороной гиблые места.
Понятно, что заболоченную в те времена территорию не могли назвать «Островом ржи» (Žitný ostrov). Скорее всего, в VIII-IX веках использовалось название «Ružinov ostrov», то есть «Остров русинов». Однако, по народным преданиям, самое древнее название этой местности – Kukkónia (Куккуния), а появление столь необычного топонима якобы связано с кваканьем лягушек на болотах [19]. Но вот что удивительно: похожее название встречается в книге «Отрада страстно желающего пересечь мир», написанной ал-Идриси, географом XII века [20, с. 119]:

«От города Салав до города Кукийана из земли Булгар восемь переходов. Кукийана – город турок, называемых Руса».

Город или местность – в данном случае это не принципиально. К тому же следует иметь в виду, что арабские ученые имели достоверные сведения лишь о мусульманских странах. В западном Причерноморье никто из них не бывал – самое дальнее путешествие совершил ибн Фадлан, добравшийся до Волжской Булгарии. Так что к этим сообщениям нужно относиться с осторожностью – арабы нередко путали Волжскую Булгарию и Болгарское царство, расположенное на Балканах, приводили искаженные названия рек и городов. Кроме того, переводчикам этих текстов не всегда удавалось однозначно интерпретировать замысловатые арабские письмена.
Поскольку с местоположением «острова русов» все предельно ясно, займемся проблемой «трех городов русов». Первые сведения появились в «Книге климатов» арабского географа ал-Истахри, написанной в середине X века, а позже – в книге ал-Идриси [20, с. 119]:

«Город Арса – красивый укрепленный город на горе, и местонахождение его – между [городами] Салав и Кукийаны. Что касается Арсы, то шейх ал-Хаукаль сообщает, что никто из чужеземцев туда не проникает, так как они обязательно убивают всякого чужестранца, входящего к ним <…>. От них вывозят шкуры черных леопардов и черных лисиц и свинец».

Аналогичный текст находим в книге ибн Хаукаля, географа X века, но там упоминается и ртуть, а также сообщается о том, что Куяба – ближайший город к Булгару.
В 982 году неизвестный персидский автор написал книгу «Границы мира с востока на запад» («Худуд ал-‘Алам мин ал-Машрик ила-л-Магриб»), где так же приводятся сведения о городах русов [21]:

«Есть еще река Руса (Дуна), вытекающая из глубины земли Славян и текущая в восточном направлении вплоть до границы русов. Затем она проходит по пределам Артаб, Салаб и Куяба, которые являются городами русов».

Здесь Дуна – это ни что иное, как река Дунай. Действительно, в книге ал-Идриси «Развлечение истомленного в странствии по областям» упоминаются реки Данабрис и Дану, первая из которых это Днепр (Danapris в латинских текстах), а вторая – Дунай (Danuvius). Ал-Идриси указывает и расстояние между городами в четыре дня пути, что эквивалентно примерно 100 км, если идти по суше, и 250-300 км, если плыть по реке. О каких же городах идет речь?
Историки высказывают разные предположения: если Куяба всеми интерпретируется как Киев, то с остальными городами возникают сложности. У сторонников скандинавской версии происхождения русов вполне логично возникает искушение считать, что Салаб (Славия, Салав) – это Новгород. Их оппоненты настаивают на том, что Славия – это Переяславль (ныне Переяслав-Хмельницкий), а город Артаб (Арта, Арса) – это либо Чернигов, либо Родень, находившийся близ места впадения реки Роса в Днепр. Увы, ни один из предложенных историками городов не соответствует приметам, которые упомянуты в арабских текстах. Переяславль и Родень расположены к юго-востоку от Киева, так что ближайшим «к Булгару» оказывается Родень, а не Киев (Куяба). Новгород находится в 800 км от Киева, что не соответствует расстоянию в четыре дня пути. Поиски Артаба (Арсы) на Волге и Каме так же не увенчались успехом.
Поищем эти города на западе – однако на западе не от Волжской Булгарии, а от Болгарского царства, с учетом того, что реку Дуна (Дану) в арабских текстах правильнее называть Дунай. В среднем течении Дуная расположена Братислава, впервые упомянутая как Brezalauspurc в «Зальцбургских хрониках» в связи с событиями 907 года. Вероятно, город назван так в честь славянского князя Вратислава (Uratislaus). В 250 км от Братиславы вниз по течению Дуная есть город Ráckeve (Рацкеве) – он находится в 20км к северу от Дунайвароша и в 40км к югу от Будапешта. Слово Rác когда-то использовалось для обозначения сербов, а Keve по одной из версий было именем одного из соратников вождя гуннов Атиллы в IV веке. Самое раннее упоминание этого поселения относится к 1071 году – тогда оно называлось Keuee. Впрочем, иногда это название связывают с другим городом Keve – ныне это Ковин в Сербии. Хотя город находится слишком далеко от междуречья под названием Žitný ostrov (более 500 км по прямой), этот вариант привлекателен тем, что русины до сих пор живут в сербской Воеводине, а в Ковине сохранились развалины древней крепости. Следует обратить внимание и на город Тренчин, впервые упомянутый в трудах Птолемея. Город расположен в 150 км от Братиславы вверх по Дунаю. В средние века на высокой скале была построена неприступная крепость – вероятно, в VII веке здесь располагалась столица государства Само. В 50 км к востоку от Тренчина находится город Nitrianske Pravno, окрестности которого богаты месторождениями полиметаллических руд, в том числе золота, серебра и свинца.
Расстояние между Братиславой, Кеве и Тренчиным соответствует примерно трем-четырем дням плавания по Дунаю. Среди них ближайшим к Болгарскому царству был Кеве, далее вверх по Дунаю находится Братислава, а еще дальше Тренчин, который в средние века представлял собой неприступную крепость. Как видим, здесь есть почти полное соответствие признакам, перечисленным в книгах арабских географов, в том числе по названию двух городов. Исключение составляет название третьего города, Артаб (Арта, Арса), однако Тренчин интересен тем, что поблизости от города находились залежи свинца и других полиметаллических руд, а сам город-крепость располагался на высокой скале, поэтому ал-Идриси и пишет, что «никто из чужеземцев туда не проникает». Вероятно, название Артаб возникло во времена, когда в тех землях хозяйничали авары – одним из их вождей был Ардагаст, имя которого созвучно названию этого загадочного города. Однако возможна и другая версия.
Как сказано выше, впервые название города Артаб появилось в книге «Худуд ал-‘Алам» неизвестного персидского автора. Попробуем найти подходящие слова в русско-персидском словаре [22, с. 76], анализируя английскую транскрипцию персидских иероглифов. Оказывается, слово «ab» переводится на русский язык как «вода», а вот с корнем «art» ситуация сложнее – найдено только слово «artes», переводимое как «войско». Нам остается предположить, что когда-то в персидском языке было слово, обозначавшее стоянку военных кораблей или военную базу у реки, и это слово – «artab» или «artsab». Последнее, с учетом сложности расшифровки арабской вязи, могло быть переведено и как «Арса».
Но если три города выбраны нами правильно, возникает новая проблема. Только один из них, Братислава, находился на «острове русов», а это означает, что территория, контролируемая русами, выходила за пределы острова. Возможно, русы до середины 830-х годов владели всеми тремя городами – Тренчин находился как бы в нейтральной зоне на границе Моравии и Нитранского княжества, а Кеве – южнее земель, которыми управлял князь Прибина. Впрочем, не исключено, что земли русов входили в княжество Прибины на правах автономии, но после захвата этой территории войсками Моймира и бегства Прибины русы продолжали борьбу, а затем вынуждены были покинуть свой остров. К сожалению, сведения о событиях в Паннонии в 820-830-х годах настолько скудны, что не позволяют сделать однозначных выводов.
Итак, представим себе, что русы перебрались из Паннонии в Поднепровье, основали там поселения, объединившись с местными племенами. Вполне возможно, что название своей булущей столице они дали в память о придунайском Кеве. Ну а в 860 году русы напали на Константинополь. Что же было дальше – неужели скандинавы во главе с Олегом разгромили русов и присвоили себе их территорию и имя?
Увы, ни нападение русов во главе с Олегом в 907 году на Константинополь, ни заключение договоров с Византией в 907 и 912 годах, о чем написано в ПВЛ, не находят подтверждения в византийских источниках. Царь Дир (с некоторыми оговорками) упоминается в древних арабских текстах, а князь Игорь – в «Антаподосисе» Лиутпранда Кремонского, однако об Олеге нет нигде ни слова. Но если князь Олег действительно существовал, то в рамках рассмотренной здесь версии можно предложить такой вариант развития событий. Олег, принадлежавший к потомкам русов, которые вышли из Паннонии, в 882 году (согласно ПВЛ) сверг Дира и захватил власть в Приднепровье. Ну а дальнейшие события описаны в ПВЛ более или менее достоверно – вот только скандинавы оказываются совершенно ни при чем, за исключением того, что их привлекали как наемников в дружины киевских князей.
Чем же вызваны искажения реальных событий в «Новгородской первой летописи» (НПЛ) и в ПВЛ? Если бы летописцы признали, что киевские русы не имеют никакого отношения к ладожским варягам (скандинавам), тогда Киев не смог бы подчинить себе Новгород и претендовать на роль главного города Руси, а новгородские власти нажили бы себе злейших врагов в лице киевских властей. Пришлось сочинять два близких по содержанию текста – вот только автор ПВЛ отдавал приоритет Киеву, а новгородский летописец, создатель НПЛ, попытался в мягкой форме обосновать независимость новгородцев от киевлян, написав, что Аскольд и Дир, хоть и варяги, но никак не связаны с Рюриком.

 Отправлено: 25.06.18 17:34. Заголовок: Ещё один аргумент в ..

Ещё один аргумент в пользу дунайской версии

http://www.vostlit.info/Texts/rus5/TheophCont/frametext64.htm - Продолжатель Феофана:
39. Одиннадцатого июня четырнадцатого индикта на десяти тысячах судов приплыли к Константинополю росы, коих именуют также дромитами, происходят же они из племени франков.

«Из племени франков» - потому что Zitny ostrov, прародина русов, находился близ восточной границы королевства франков, в междуречье Дуная, Малого Дуная и Вага.

 Отправлено: 26.07.18 18:53. Заголовок: Нет никаких основани..

Нет никаких оснований отрицать, что часть ругов могла остаться в Паннонии или вернуться туда в VI-VII вв. Согласно Иордану, в начале 450-х гг., часть ругов ушла с готами Теодориха в Италию, а другая часть, воевавшая против готов, с разрешения римского императора поселилась во Фракии, в Визе и Аркадиополе (ныне Турция). До 570-х гг. в Паннонии господствовали лангобарды, но после их ухода в Италию руги могли из Фракии возвратиться в Паннонию, на плодородные земли Придунавья. Вполне логично, что в 830-х гг. руги, спасаясь от нашествия моравов, могли обратиться теперь уже к византийскому императору с просьбой вновь предоставить им возможность поселиться во Фракии, или на других землях.

 Отправлено: 24.08.18 09:20. Заголовок: Дунай – Днестр - Дне..

Дунай – Днестр - Днепр

Удивительное совпадение! Геродот упоминал о реке Тирас – это древнее название Днестра, а в «Таблице народов» Иосипона (середина X в., перевод Петрухина и Эйделькинда) сказано: «Сыновья Иафета: Гомер, Магог, Мадай, Яван, Тувал, Мешех и Тирас… Тирас — это Руси».
А что если русы в 860 г. шли в поход на К-ль по Днестру? В средние века он был судоходным, в отличие от Южного Буга и Днепра, где нужно было преодолевать пороги, и только к началу ХХ в. Днестр обмелел.
Можно предположить, что в середине IX в., покинув Паннонию, русы обосновались в Приднестровье. Но в конце IX в. с Дона через территорию нынешней Молдавии двигалась на запад нескончаемая масса венгров (угров). В те годы русы не могли противостоять коннице, поэтому ушли на север, в Приднепровье, где основали Киев